Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа! «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17:3). Эти слова, дорогие отцы, братья и сёстры, из сегодняшнего Евангелия могут служить не только эпиграфом к сегодняшнему дню, но и к нынешнему периоду, когда мы, совершив празднование Пасхи, а потом и Вознесения Господня, находимся на пути к празднованию сошествия Святого Духа – дня святой Пятидесятницы.
«Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога» (Ин. 17:3). Жизнь вечная, дарованная нам во Христе – это знание истинного Бога и посланного Богом Отцом Иисуса Христа. Для ранних христиан, для апостолов переживание пришествия к ним Господа и Спасителя было, надо полагать, особенно ярким. Мы не можем представить, что они думали о Христе, когда общались с Ним как с Учителем, как с Пророком, как с Чудотворцем. Иногда какие-то озарения возникали, как тогда, когда апостол Пётр в ответ на вопрос Господа: «за кого почитают меня люди?», ответил: «Ты – Христос, Сын Бога живого» (Мф. 16:13-16). И это стало первым исповеданием Церкви: Господь Иисус Христос – Сын Бога живого. И вера в это, знание истинного Бога дарует нам жизнь вечную, согласно Евангелию. В какой-то радости, в каком-то свете прошли для апостолов дни, когда они были рядом со Христом во время Его земного служения. Потом была Голгофа, потом – радость Воскресения. И для них – для учеников и для всех, кто любил Спасителя – всё с большей и с большей ясностью становилось понятным, Кем Он является на самом деле. Воскресший, Победитель смерти, Он – Господь, Он – Творец неба и земли, Он – Бог, явившийся в этом мире.
Так часто бывает в жизни каждого человека, я думаю, когда какое-то важное событие, которое совершается в нашей жизни, вполне ещё не осознаётся, мы успеваем прочувствовать, осознать, пережить его в течение последующего времени. Так, наверное, было и с апостолами, с первыми христианами, которые чем дальше от Вознесения, тем больше приходили в изумление и в радость от того, с Кем они общались, Кто их Учитель, Кто Основатель Церкви, Кто исходатайствовал от Отца и подал им и нам Духа Святого Утешителя. Апостол Павел в одном месте, которое мы читаем на праздники в честь Божией Матери, из послания к Филиппийцам, пишет: «дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык, – то есть всякий народ, – исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца» (Флп. 2:10-11) Вот, «Господь Иисус Христос» – это, опять же, раннее христианское исповедание Спасителя Богом и Господом.
Однако же, в языческом мире были свои представления о богах, о господах. Языческий римский император, который себя обожествлял, называл себя «господом и богом» (это была официальная титулатура в конце I века), «спасителем мира», «сыном божиим». Почему и христиане отказывались на всякий компромисс с языческой римской властью, требовавшей поклонения и служения ему. «Един Господь, Иисус Христос, во славу Бога Отца» – как тогда, так и сейчас исповедует Церковь (Великое славословие). Но людям, которые воспитывались в языческом мире, и самые образованные из которых знали греческую философию, непросто было уяснить Новозаветное откровение (как и нам остаётся непросто), вместить тайну Триединства. В какого Бога всё-таки верят христиане, – задавались вопросом язычники, – в одного или в трёх? Для тех, кто привык верить в двенадцать олимпийских богов, казалось бы не составляло особого труда рассматривать и Святую Троицу, как трёх богов. А в греческой философии уже на протяжении долгого времени бытовала идея о «Логосе» (буквально «слове», «законе»), то есть таком всемирном законе, который является устроителем всего и посредником между высшим Божеством и низшим миром. И вот люди с языческим воспитанием постепенно стали относиться к Христу, как второму, низшему по положению в Троице, богу, соответственно и к Духу Святому – как к богу ещё низшего порядка. А люди, имевшие философское образование, сближали в своём представлении Сына Божия с этим посредником между Богом и созданным Им миром, отдавая Ему это посредствующее положение, низшее, что-то среднее между Богом и творением. И вот когда в IV веке начал свою проповедь Александрийский учитель Арий, опровержению учения которого было посвящено заседание святых отцов на Первом Вселенском Соборе, он, в общем-то, не выдумал ничего нового из тех представлений, которые уже были в определенной части христианского мира, воспитанного в языческом понимании этого мира. Бог-Сын – это высшее и самое совершенное творение Бога Отца, – вот что проповедует Арий, – Он также отличается от Бога Отца, как и всё прочее творение, будучи самым высшим, самым совершенным, первым из всех творений и посредником между Богом (с большой буквы), Которым является только Отец, и всем остальным миром. И вот эта проповедь, учитывая красноречие оратора, учитывая его личную строгую жизнь, стала привлекать многих и многих последователей и вносить большую смуту в Церковь. Это учение показалось многим логичным, согласующимся со всеми представлениями, тем более, что Арий и его последователи ссылались также на определенные места Священного Писания. Однако же логичность и понятность не означают истинности. И там, где человек думает, что он познал тайну Божества, на самом деле он увлёкся своими мысленными представлениями – «идолами». И эти идолы и считают за объяснение неизреченного, несказанного, сверхразумного.
«Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога» (Ин. 17:3) – в этом радостная тайна христианства, в том, что ради нашего спасения в этом мире явился, как и до сих пор поёт Церковь, «не ходатай (посредник), не ангел (кто-то из высших существ), но Сам Господи воплощся» (Канон Воскресный 2-го гласа, на утрени, песнь 4) – пришёл и спас нас Сам Господь. Подлинное христианство, апостольская вера, сердцевина евангельского провозвестия, которая делает нашу веру не похожей ни на что, ни на какое другое религиозное или философское представление, говорит именно об этом: о том, что Самый совершенный, Самый высший Бог, выше Которого нет ничего, настолько любит Своё творение, что явился в этом мире, как Один из нас, принял падшую человеческую природу для того, чтобы оживотворить её, вдохнуть новую жизнь, божественную жизнь, как об этом сказано и в одном месте Соборного послания апостола Петра, что Господь всех нас призвал быть «причастниками Божественного естества» (2Пет. 1:4). И вот там, где западное богословие больше видит искупление, принесение в жертву Невинного, после чего прощение распространяется на потомков согрешившего Адама, православное, восточное и всё святоотеческое богословие говорит о пришествии Бога в этот мир, явлении жизни Божией, которая становится нашей жизнью, нашим спасением и нашим достоянием. Если бы первый человек не согрешил, то замысел Божий об этом единстве, о богочеловечестве оставался бы прежним. Были бы другие пути избраны, может быть, не было бы ужасов Голгофы и так далее, но замысел Божий о том, чтобы человек – возлюбленное творение Божие – был в вечности един с Ним, остался бы неизменным. И он воплощается, этот замысел.
«Еже о нас исполнив смотрение, и яже на земли соединив Небесным, вознеслся еси во славе, Христе Боже наш» – так поспевает Церковь Вознесение Господне (кондак праздника). Небесное и земное, мир человеческий и мир божественный соединились во Христе, и это уже навсегда. Пропасть преодолена, потому что Сам Бог только и может преодолеть её. И Он сделал это. А если бы Христос был простым человеком или высшим, но все-таки творением, как учил Арий, осуждённый на I Вселенском Соборе, то очевидно, что эта пропасть оставалась бы во всём своём ужасе непреодолённой, и связь падшего человека с Богом так и не была бы восстановлена. Но радость вечная, и в каждом поколении такая новая и радостная весть христианства заключалась в том, что Сам Господь преодолевает этот разрыв. Он явился в этом мире, чтобы наделить нас Своею жизнью. «Ныне же к Тебе иду, – продолжает Господь Свою молитву в сегодняшнем Евангелии, – и сие говорю в мире, чтобы они имели в себе радость Мою совершенную» (Ин. 17:13). И снова это слово – «радость», как и в повествовании Евангелия о Вознесении Господа: «ученики возвратились… с радостью великою» (Лк. 24:52) – с радостью о том, что с Богом отныне мы неразлучны, что Его невидимое, но спасающее, преображающее всё присутствие в этом мире продолжается, что через единство с Ним во Христе человек обретает новую жизнь уже здесь, в этом мире, и жизнь в Боге, в вечности, в победе над смертью, в освобождении силой Воскресшего от врат адовых, в причастии самой Божественной Жизни, Которая явилась в этом мире ради каждого из нас, ради того, чтобы стать нашей жизнью. И эта радость, которою действительно ничто не может у нас отнять, которую наш язык подчас может только попытаться выразить, как это выражается в Символе веры, понимая при этом (и мы все отдаём себе в этом отчет), что глубина нашей веры остаётся невыразимой, как Невыразим Сам Господь, явившийся в этом мире. Но именно наш Символ веры – в согласии с апостольской проповедью, в согласии со всем Евангелием – и возвещает нам эту спасительную, несказанную радость о Боге, явившемся в этом мире ради нашего спасения. «Сын Божий сделался Сыном Человеческим, – в конце второго века сказал Ириней Лионский, святой отец, – чтобы сыны человеческие стали сынами Божиими» (Против ересей). А в четвертом столетии участник I Вселенского Собора, святитель Афанасий Великий, защитник Православия, скажет это ещё более ёмко и лаконично, и более прямо: «Бог стал Человеком, чтобы человек стал богом» (Послание на ариан, слово 1-е). Именно так вся восточно-христианская традиция описывает спасение, совершённое во Христе – человеческая природа получает обо́жение, преображение, освящается жизнью божественной через наше единство с Богом во Христе, через Христа и в Нём.
И вот, радость, о которой возвещает Евангелие (само слово означает «радостная весть») – она именно об этом: о том, что мир не оставлен Богом, каждый из нас не оставлен, что наше спасение совершилось и совершается. Своим Вознесением на небеса Господь открыл путь для каждого из нас и ведёт этим путём. Будем помнить ещё об одном важном, изначальном аспекте слова «вера». Наша вера – это не только правая вера в истинного Бога, так как возвещает об этом Православная Церковь. Но изначальный смысл слова, библейский – это доверие Богу и верность Ему. А это уже жизнь христианская. Истинной веры не может быть без подлинной христианской жизни. И поэтому мы, православные христиане, призваны своими делами прославлять Отца нашего Небесного исполнением заповедей, явлением в этом мире света и добра, прощения и милосердия – и это будет лучшая проповедь Евангелия и лучшее служение Богу из всего возможного. Это будет действительно вера, как верность Богу и Его слову. Вот к этой вере и верности Ему мы призываемся. А во всех – и радостных, и трудных – моментах нашей жизни мы призваны проявлять не только верность Ему, но и доверие. Ещё один аспект слова «вера» – не просто признавать теоретически, что где-то Господь есть, но, пребывая в общении с Ним, учиться доверять Ему, вверяя Ему нашу жизнь, наши помышления, наши намерения, прося Его благословения, прося Его никогда не покидать нас, памятуя, что Он и не покидает, а только мы сами своими грехами можем отступить от Него, изгнав благодать Святого Духа из нашего сердца. Вместе со всей Церковью в преддверии Дня Святой Троицы, или Пятидесятницы, будем благодарить Бога за всё содеянное ради нашего спасения, за явление Бога в этом мире, за Крест и Воскресение, за Вознесение во славе, потому что всё это делается для каждого из нас. Аминь! С праздником!
16 июня 2024 года,
храм святых бессребреников и чудотворцев Космы и Дамиана
(с Примостья) города Пскова
