Рассказ о собственном опыте преодоления трудностей церковнославянского языка, которые, оказывается, вовсе даже и не трудности, а возможность лучше понять свои взаимоотношения с Богом и людьми.
Когда-то давно, когда я только начинала читать церковные книги, наткнулась на довольно известную притчу, как к священнику пришла женщина и пожаловалась, что не может читать Псалтирь, потому что ни единого слова в ней не понимает. А священник ей отвечает: «Зато бесы понимают».
И действительно, для новичка чтение псалмов подобно пытке — ударения в непривычных местах, куча непонятных слов, а есть даже и «неприличные» – «от сряща и беса полуденного» – что за «сряща» такая? Срамота! Продираешься как через бурелом. Один псалом одолел и обмяк. А уж кафизму прочесть — весь день на это потратить. И «славы» ещё эти… Напридумают тоже.
А потом уже потихоньку, преодолев барьеры утреннего и вечернего правил, канонов к Причастию, хода службы Литургии и, конечно, особенно всенощного бдения, научаешься помаленьку и ударениям, и пониманию слов понемногу (словарь купила, не нарадуемся с мужем), и вот тогда начинает проступать музыка.
Тоже, казалось бы, мы все в школе учили стихи. «Евгения Онегина» первую главу до сих пор наизусть помню. А тут рифмы никакой. А если и есть, то подозрительная. Может, я где в ударении ошиблась? А когда начинаешь понимать и принимать в себя строки, то и учатся они как-то сами по себе. Тоже не за один раз, и не за месяц даже, и не за год — вполне может быть. А как-то само собой, кусочками. А потом они в цельный стих складываются — цельный и светлый. Как это помогает читать и в это же время молиться!
Псалтырь.
Фото Ивана Потапова
Но это всё совсем не сразу, а сильно после. Потому, кстати, я всеми руками и ногами за возможно раннее воцерковление детей, потому что в них и чудеса Православия, и «сложные» псалмы вливаются как-то очень легко, естественно, если дети видят, что окружающие их люди этим живут, это ценят.
И вот как-то раз я от своей приятельницы, ставшей впоследствии матушкой Еленой, на мои какие-то стенания о трудностях жизни услышала: «Господь просвещение мое и Спаситель мой – кого убоюся?» Меня просто молния ударила: настолько эта фраза подходила под мою ситуацию в частности и под все проблемные ситуации в принципе. «Откуда это?» – спрашиваю. Она: «Псалом 26». Я домой прибежала, отыскала, читаю его, пью как родниковую воду — каждая фраза, каждый стих — всё во мне откликается. С тех пор и до сегодняшнего дня это мой любимый псалом.
Конечно, есть «мастодонты» – 50-й и 90-й псалмы. Их так часто читаешь, что они как огромные прочные колонны, поддерживающие свод небесный. Когда меня со скорой везли на экстренную операцию, от боли глаза заливал пот, я только говорила: «Господи, помилуй!», а потом, уже после того, как от наркоза отошла, заплакала — поняла, что надо было 50-й псалом читать. Знаю же его наизусть.
А вот 26-й псалом для меня прямо как «Книга о вкусной и здоровой пище». Во всякой бытовой необходимости его читаю. Притом опять идет испытание за испытанием. Как поступишь? Будешь в гневе кричать на кого-то, нарушившего твой покой, потрепавшего нервы? Уйдёшь в свою каморку, запрёшься и прорыдаешь всю ночь, заедая горе бутербродами и кефиром? Сорвёшься на ком-то третьем, кто ни сном, ни духом не знает о том, что с тобой приключилось? Или скажешь себе: «Стоп, стоп, стоп! Я знаю отличный рецепт!» – и начнёшь с начала: «Господь просвещение мое и Спаситель мой».
Ещё там есть такие чудесные, даже волшебные слова: «И солга неправда себе». Не поверите: как разговоры какие с людьми, заведомо пытающимися тебя обмануть — так «неправда солга себе». Главное, конечно, чтобы твоя совесть была в этой ситуации чиста. Ведь неправда солжёт себе и в тебе самом. А когда с нами Бог, так и «никто же на ны».
Это всё такие мощные в бытовом смысле вещи, которые применимы в любых житейских ситуациях. О прощении, о правде, о любви, обо всём на свете. Я прямо всем рекомендую! На завтрак, обед и ужин.
Татьяна Иванова
