Рубрика: Библиотека

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! В дни Святой Четыредесятницы, дорогие отцы, братья и сёстры, а именно в среды, пятницы и в некоторые праздники, такие как Обретение главы Иоанна Предтечи, Сорок мучеников, храмовый праздник (если он случается в течение Великого поста), в четверг пятой недели – «стояние Марии Египетской», а также в понедельник, вторник и среду Страстной седмицы, совершается необычное по своей красоте богослужение, которое называется Литургией Преждеосвященных Даров и которую мы сегодня совершили вместе с вами.

Это богослужение относит нас к раннему христианству и к древнему монашеству, потому что прообразом его была возможность верующих во времена гонений причащаться не только в тех местах, где совершались богослужения, – в катакомбах или храмах. Больным, отсутствующим по уважительной причине, а также находящимся в узах за исповедание веры во Христа, после Литургии диаконы церковные относили уже освященные Дары – Тело и Кровь Христовы. А также есть сведения о том, что в некоторых местах была практика даже хранить Святые Дары дома верующими и ежедневно причащаться. И таким образом, как бы Воскресная Евхаристия для людей, которые жили от Евхаристии до Евхаристии, от встречи с Господом до новой встречи с Ним, в период гонений, в период, когда они не знали, доживут ли до следующего Воскресного дня, простиралась на всю седмицу. В последующем подобная практика сохранялась в монастырях Египта, Сирии и Палестины. Сама же Литургия Преждеосвященных Даров, состоящая из элементов, уже знакомых нам, известна по богослужению в Константинополе в VII веке, в Египте и в Сирии – в VI. Это восточное, по своему духу и происхождению, богослужение, которое, славянские служебники приписывают авторству Григория Двоеслова, папы Римского, мог видеть сам святитель Григорий, когда ещё в сане диакона был представителем Римской Церкви в Константинополе, в царствующем граде (был такой штрих в его биографии). Известно также, что когда его избрали епископом в Риме, а тогда Римская Церковь была православной, ряд восточных обычаев он ввёл в богослужебный обиход Римской Церкви. Так, вполне возможно, что могла оказаться на Западе Литургия Преждеосвященных Даров, которая нам сейчас известна под именем святителя Григория Двоеслова. Поэтому мы вспоминаем сегодня с благодарностью этого святителя древней Церкви, который почитается и на Востоке, и на Западе, и который нам известен как «Двоеслов», что значит «Собеседник» – Διάλογος [Диалогос] по-гречески – по главному его письменному труду: «Собеседования (или Диалоги) о жизни италийских отцов и о бессмертии души», где он много рассказывает о начале, истории и о подвижниках западного монашества.

Итак, это богослужение, которое совершается в Великом посту, позволяет нам приобщиться к той любви, к той тоске по единению с Господом, которым жила древняя Церковь. Естественно, что для человека, который причащается редко, остается только насладиться какими-то эстетическими элементами этого богослужения. Хотя его дух, его смысл, его основное содержание – именно в том, чтобы дать возможность верующим, не только по воскресным дням (что само собой разумеется) быть в причастии с Господом, но и в течение недели не оставлять этого утешения, этого благословения, этого укрепления, которое нам всем так необходимо не только в течение Великого поста, но и во все дни нашей с вами жизни.

Во время этого богослужения, как и в течение всех остальных великопостных служб, рефреном звучит молитва святого Ефрема Сирина, всем нам хорошо известная: «Господи и Владыко живота моего…». И вот, даже уже первые слова этой молитвы – «Господи и Владыко живота моего…» – задают должный настрой, не только на прохождение Великого поста. Естественно, это нужная тональность для всей нашей жизни. Мы исповедуем Господа, Христа Бога нашего, Владыкой нашей жизни, то есть мы вверяем свою жизнь Его владычеству, Его воли, которая есть благая, совершенная, ведущая нас ко спасению. Мы тем самым приглашаем, как бы, Его в свою жизнь и провозглашаем свою свободу от всего прочего, что могло бы разделить нас с Богом: свобода от страстей, от греха, от человекоугодия, от какого-либо иного раболепства, потому что если действительно наш Бог является для нас Господом и Спасителем, мы обретаем подлинную свободу от всего преходящего, от всего временного, чтобы возрастать нам в «свободу сынов Божиих», как говорится у апостола Павла (см.: Рим. 8:21), возрастать для вечности, для жизни Боге.

Порой случается так, что мы исповедуем Господа нашим Владыкой, или же обращаемся в молитве «Отче наш» так: «…да будет воля Твоя» (Мф. 6:9-10). Но дела наши говорят о другом: «Моя, или наша, воля да будет! Мы сами – являемся господами и владыками живота нашего!» Это бывает тогда, когда мы забываем о Боге, когда мы бываем подвержены тщеславию, зависти, вражде, когда вооружаемся против ближних наших, когда забываем о милосердии, сострадании, прощении. И получается, что исповедание Бога нашим Господом и Владыкой превращается в пустой звук – потому что дела наши, жизнь наша противоречат этому, опровергают наши слова, которые в этом случае ничего не стоят.

Будем же вслушиваться в эту евангельскую и церковную тональность. Раскроем своё сердце для Бога, пусть в нём будет царствовать только Господь. «Ей, Господи, Царю!..» – так мы обращаемся в этой же молитве преподобного Ефрема Сирина. Это то же самое исповедание – мы просим Его быть и Царём, и Господом не только Вселенной, не только всего мироздания, но и нашей жизни. Удивительным образом создан мир. Только человек – такое творение, которое может закрыться для Бога. Всё творение открыто Ему, всё сотворённое прозрачно для Бога. А человек, созданный по образу и по подобию Его, для того, чтобы иметь возможность в любви возрастать для вечности, может ответить Богу: «нет». Господь говорит в Священном Писании: «Се, стою у двери и стучу» (Откр. 3:20). Он стучится в двери сердца каждого из нас. И от человека, от каждого из нас зависит, впустим ли мы Господа или укажем Ему на дверь, на выход. И тогда Господь смиренно отойдет, но вместе с Ним отойдет и радость, и любовь, и смысл бытия, и само подлинное бытие.

Великий пост – время, которое как никакое другое позволяет нам об этом задуматься и сделать хотя бы несколько шагов, чтобы, преодолев себя, стать хотя бы на одну ступень ближе к Богу, ближе к Небу. Преодолеем себя, преодолеем хотя бы одну греховную привычку, например, привычку осуждать, и это будет очень большой плод Великого поста, больше, чем если бы мы не ели ничего с утра до вечера каждый день. Не будем согрешать языком, не будем осуждать людей, не будем сквернословить, не будем роптать на Бога. И постепенно в нашей жизни будет воцаряться гармония, свет, любовь, и Господь будет не только Владыкой нашей жизни, но и нашим Помощником и Покровителем, с Которым можно преодолеть всё, пройти все невзгоды, все испытания и достигнуть тихой пристани – Царствия Его. Аминь!

3 апреля 2024 года,
храм Покрова Пресвятой Богородицы (от Торгу)
на подворье Псково-Печерского монастыря в городе Пскове

Во имя Отца и Сына и Святого Духа! На протяжении нескольких недель перед Великим постом в воскресные дни звучат особенные Евангелия, по повествованию которых и получили названия эти дни: «Неделя о мытаре и фарисее», «Неделя о блудном сыне», «Неделя о Страшном Суде». И если проследить, о чём рассказывают нам евангельские чтения Великого поста – первой Недели, второй, как сегодня, и далее, – то на самом деле мы видим, что продолжается некая преемственная линия смыслового посвящения того или иного воскресного дня особому событию, особому евангельскому повествованию. Но если тогда это было актуально перед постом, то сегодня уже в рамках нашего великопостного поприща, которое устремляется к встрече праздника Светлого Христова Воскресения. Это объясняется тем, что когда-то, в самом начале, когда пост Великий ещё формировался, в III-IV веке, существовала традиция перед Пасхой совершать Крещение оглашаемых. И они проходили особую подготовку в Церкви: назидались, наставлялись чтениями, а вместе с ними проходила особую духовную подготовку и вся церковная община. Так возник Великий пост. И поэтому, если мы обратим внимание именно на воскресные чтения Великого поста, то мы увидим, что раскрывается нечто важное, как для людей, которые только в начале своего духовного пути, так и для каждого из нас. Например, в Неделю Торжества Православия евангельское повествование говорило о призвании первых учеников. Это актуально для тех, кто решил последовать за Господом, стать Его учеником – и потому звучало исповедание: «Равви, Ты Сын Божий, ты Царь Израилев» (Ин. 1:49), необходимое и для каждого из нас для спасения.

Сегодня мы слышали евангельский рассказ об исцелении расслабленного. Это событие произошло в Капернауме. В этом городе часть поселения располагалась уступами на холме, и когда Христос находился в одном из домов, видимо, беседуя о законе с книжниками и фарисеями, вокруг теснился народ, чтобы увидеть Его, подойти к Нему (и каждый из них, казалось, был по-своему достоин Его внимания, Его помощи, исцеления), группа людей решилась на радикальный поступок. У них был друг – расслабленный, парализованный человек, которого они переносили на какой-то лежанке, на носилках, – и забравшись на крышу того дома, где находился Спаситель, разобрав какую-то незамысловатую кровлю, они опустили прямо к ногам Христа своего товарища. Спаситель в этот момент беседовал со знатоками закона, которые часто были Его совопросниками, часто спорили с Ним, но ещё чаще не имели, что возразить на Его исполненное Божественной премудрости слово. И в этот момент Господь решает исцелить этого человека. Но вместо того, чтобы сказать «встань и ходи», Он говорит: «прощаются тебе грехи твои» (Мк. 2:5). И это вызвало ропот среди тех, кто были Его совопросниками, иудейских богословов того времени – пока внутри, пока не озвученный, только в мыслях: «как может Он прощать грехи? Ведь прощать грехи может только Бог» (см.: Мк. 2:5). Но Господь Иисус Христос – Бог, явившийся в этом мире, ставший Человеком, чтобы разделить с нами нашу жизнь, наши страдания, наши болезни и даже саму смерть, и Он знает, что внутри каждого человека. И вот, чтобы не оставлять этих людей, которые сейчас соблазняются Его словами, Он продолжает: «Что легче? сказать ли расслабленному: прощаются тебе грехи? или сказать: встань, возьми свою постель и ходи?» (Мк. 2:5). И так как они не могли ничего ответить, Он произносит, обращаясь к расслабленному: «встань, возьми постель твою и иди в дом твой» (Мк. 2:11).

Так произошло чудо исцеления капернаумского расслабленного. И вот здесь Господь открывает нам две важные истины. Первая, о которой уже было сказано – что Бог явился в мире ради нашего спасения. Это доказывается тем, что расслабленный тотчас получил отпущение грехов и получил исцеление. И вторая мысль, которая следует из этого, которая не очевидна и которую мы, может быть, часто не замечаем, но которая, в общем-то, доносится до нас в этом евангельском рассказе, следующая: всё бедственное положение человечества и мироздания, страдания, которые существуют, болезни, являются следствием греховности – как следствием грехопадения прародителей, так и сопровождающей нашу жизнь нашей личной греховности. И вот, как бы указывая на то, что у болезни существуют не только естественные причины, а, может быть, в той или иной степени всегда есть духовный источник, Господь обращает внимание на эту правду: почему человек оказался в таком бедственном положении в этом мире? Вследствие греха, от которого Он как раз-таки и пришёл нас спасти. И поэтому Он устраняет причину словами: «прощаются тебе грехи твои» (Мк. 2:5), после чего расслабленный получает исцеление. Надо думать, что это исцеление – не только физическое. Вообще, в Священном Писании и у святых отцов слово «спасение» и слово «исцеление» передаётся одним и тем же греческим словом σωτηρία [сотерия]. А «Спаситель» – Σωτήρος [Сотерос] – это и «Спаситель», и «Врач». Получается, Христос – истинный Врач душ и телес наших. Вот именно об этом сегодняшнее Евангелие, это самая главная мысль для всех людей: и расслабленных физически, и расслабленных какой-то греховной немощью – в Нём спасение, в Нём исцеление. Он способен нас вывести из этого печального состояния к Свету, к подлинному здравию, к подлинному нашему спасению. И как для людей, которые собирались принять Крещение, так и для каждого из нас, это всегда будет вечно нужным напоминанием – Кто является нашим Господом, нашим Спасителем, нашим подлинным Врачом, Источником всякого исцеления.

Вся святоотеческая традиция описывает спасение, как именно исцеление от греха, как преображение человеческой природы, или на языке святых отцов «обóжение». Это основано на евангельском провозвестии о том, что Бог стал человеком, Бог явился в этом мире, Бог принял на Себя падшую человеческую природу, чтобы её исцелить. И вот, спасение во всей восточнохристианской святоотеческой традиции и понималось, и понимается всегда не просто, как прощение греха Адама (вот человек согрешил, а Бог через искупление его простил, и его грехи как бы забылись), – а именно как исцеление падшей, повреждённой грехом человеческой природы, через единство с Богом. Вот об этом подлинном исцелении, об этом нашем спасении и возвещает нам Евангелие (что переводится – «радостная весть»), возвещает нам святоотеческая мысль, в частности богословие святителя Григория Паламы, которого мы сегодня, во вторую Неделю Великого поста, вспоминаем. Это празднование, в свою очередь, является как бы продолжением праздника Торжества Православия, потому что в XIV столетии были большие богословские споры в Византийской Церкви. И Церковь в конце концов признала, что богословие Григория Паламы является эталонным продолжением всей святоотеческой традиции. Его богословие – очень глубокое и духовное, оно повествует и о Нетварном Свете, и о Божественной благодати, спасающей нас, а благодать – это Сам Бог. Но в общем и целом, святитель Григорий продолжает святоотеческую традицию, говоря о том, что спасение является исцелением и обóжением через причастие Богу, то есть через соединение во Христе с Богом человеческой природы. И это самое важное, о чём нам сегодня напоминает Церковь: о том, Кто наш Спаситель, Кто наш Господь, Кто истинный Врач душ и телес наших, и как совершается наше спасение – через единство с Ним, через веру в Него, через Таинства, в которых мы соединяемся с Ним, через следование всей жизнью Его Евангелию, через то, что мы учимся в каждом человеке видеть Его присутствие, согласно Его же слову: «что сотворили одному из братьев Моих меньших, то Мне сделали» (Мф. 25:40).

А ещё сегодняшний евангельский рассказ нас ставит перед таким выбором: кто мы в этой истории? С кем мы могли бы себя отождествить? С расслабленным? В какой-то степени – да, у каждого из нас есть свои греховные немощи. Но мы знаем, от Кого ждать исцеления – надежда остаётся для каждого из нас всегда, Христос – твёрдое и непостыдное упование. Может быть, кто-то узнает себя в друзьях этого человека, для которых не было преграды для встречи со Спасителем, а, собственно, к этому нас и готовит Церковь, и особенно великопостное время – к стремлению убрать всё, что разделяет нас со Христом, что отделяет нас от Бога. Господь рушит эти преграды. Беда в том, что человек сам их снова и снова возводит. Нужно помочь Богу достучаться до каждого из нас. И, наконец, может быть, кто-то из нас узнал себя в этих фарисеях, которые сущность религии видели во внешних предписаниях, внешнем исполнении закона. Подчас мы ведём себя так, думая, что смысл нашей веры – во внешних предписаниях. Особенно это касается поста, будто бы правила о том, что можно, а что нельзя вкушать, является самой сутью нашей веры. Нет. Сутью нашей веры является любовь – заповедь о любви к Богу и ближним. А всё остальное призвано помочь реализовать, исполнить эту главнейшую заповедь в нашей жизни. А то, что мешает этому, препятствует, должно быть отвергнуто.

Вот какие важные уроки сегодня мы выносим из евангельского рассказа. И каждое воскресение Церковь Православная заботливо учит нас, назидает, наставляет, и вместе с опытом всех святых наших мы получаем уникальную возможность следовать путём святости, путём церковным, путём послушания Христу. В Таинствах же, и в Таинстве Причастия, прежде всего, мы получаем не просто силы следовать за Ним – мы соединяемся с Ним Самим, со Христом, Спасителем нашим, с Которым возможно всё, с Которым можно преодолеть всё и с Которым ничего не страшно. Будем следовать этим путём с доверием, с верностью Ему и с любовью, с открытостью сердца к Богу и к нашим ближним. Аминь. С праздником престольным вас поздравляю!

31 марта 2024 года,
храм преподобного Алексия, человека Божия города Пскова

Во имя Отца и Сына и Святого Духа! Сегодня, дорогие отцы, братья и сестры, мы со всей Церковью Православною возносим молитвы об усопших, потому что согласно Церковному Уставу вторая, третья и четвертая субботы Великого поста посвящаются сугубому поминовению усопших.

Поминовение усопших является неотъемлемой частью литургического предания Церкви с самых первых времен христианства. И более того, это неотъемлемая часть самой Божественной Литургии, а Литургию или Таинство Евхаристии христиане и апостолы совершали сразу же по Вознесении и сошествии Святого Духа во исполнение заповеди Господней: «сие творите в Моё воспоминание» (Лк. 22:19). Это древнейшее христианское богослужение, и вот в нём, то есть в Литургии, в её сердцевине, есть молитва за всю небесную и земную Церковь. После благословения Святых Даров, когда совершается поклонение Дарам уже как Телу и Крови Христовым, начинается ходатайственная часть с молитвой анафоры и воспоминается вся Церковь – и живые, и усопшие, и святые, и мы, сущие на земле, и отшедшие от нас в мир иной. И таким образом, каждая Божественная Литургия является Бескровной Жертвой, которую мы приносим «о всех и за вся» – за всю Церковь, и за нас с вами, и за все предшествующие поколения христиан, и все последующие поколения. Ведь пока мир стоит, будет совершаться чудо этой молитвы.

Мы обращаемся сугубо в такие поминальные дни с прошениями об усопших, памятуя о том, что мы можем это делать прежде всего потому, что Сам Господь наш – Победитель смерти, и что у Него «нет мертвых, но все живы» (см.: Лк. 20:38). Для каждого православного человека в этой истине открывается великая надежда и великая сила. Это откровение, это благословение, этот дар, который мы получили от Господа нашего Спасителя, а именно: смерть бессильна разлучить нас с Богом, и более того, для верных, следующих за Христом, она становится вратами в жизнь вечную. И наши молитвы об усопших являются прежде всего проявлением нашей любви к ним. Это долг христианской любви. Мы молимся и о живых, и о тех, кто уже перешагнул порог временной жизни, так же, как о живых, с такой же христианской теплотой и любовью, памятуя также о том, что усопшие, может быть, даже больше нуждаются в нашей молитве, в молитве всей Церкви, чем ныне живущие. И большим утешением, как уже было сказано, является для каждого из нас, что силой Господа, Победителя смерти, и молитвами всей Церкви это спасение, эта благодать Божия может быть дарована каждому из нас.

Мы обращаемся к Господу с молитвами: «помяни, Господи раба Твоего, рабов Твоих». «Помяни, Господи…». Память, то есть памятование Божие, означает жизнь и бытие всего сущего. Мир создан из ничего, и это уже чудо величайшее. Жизнь появилась, и это – проявление всемогущества и любви Божией. Господь сохраняет бытие и жизнь всего сущего. И весь мир, и все мы существуем благодаря памяти Божией о нас. Точно также и усопшие – они живы, потому что Господь помнит о каждом человеке, Своем творении. А человек, созданный по образу и подобию Божию, несёт на себе отпечаток Творца. И эта печать, это знáмение не исчезает бесследно. И бессмертие, и жизнь вечная – это тоже чудо, за которое мы благодарим Бога. Благодарим Бога за наше спасение, за наше искупление. И вознося ко Господу молитвы об усопших («Помяни, Господи…»), мы вверяем их, наших усопших – близких, сродников, преждепочившугю братию святыя обители сея, всех здесь ныне нами поминаемых – любви Христовой. А Господь любит каждого человека больше, чем может любить самый близкий человек. И поэтому мы верим и надеемся, и в этом наше упование, что Христос-Спаситель не оставит каждого человека, кто искренне обращался к Нему, не оставит и в этой жизни, и за гробом. И Своею благодатию, по молитвам всей Церкви, не оставит и каждого из нас, но дарует всем любящим Его спасение и жизнь вечную. Аминь.

30 марта 2024 года,
Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь

Во имя Отца и Сына и Святого Духа! Сегодня, дорогие отцы, братья и сёстры, вся Вселенская Православная Церковь отмечает Торжество Православия. Впервые это празднование было совершено 11 марта 843 года, и тогда, как и сегодня – это было первое воскресенье, или, по-церковнославянски, «неделя», Великого поста. Что же тогда Церковь отмечала, праздновала, и что она празднует сейчас, в этот день? Какой смысл в этом торжестве?

Непосредственным поводом для установления этого праздника было окончательное преодоление Византийской Церковью ереси иконоборчества. Она возникла в VIII столетии в регионах, приграничных с исламским миром, а императоры Византийские стали вдруг поддерживать эту ересь, видя, среди прочего, в этом учении – отрицании икон – и какое-то средство давления на Церковь, с целью её подчинения. И для православных почитателей икон словно бы вернулись времена древней языческой Римской империи: начались гонения, разорялись храмы и монастыри, появились новые исповедники и мученики за православную традицию почитания святых икон. Однако же, уже в VIII столетии состоялся Седьмой Вселенский Собор (787 г.), который утвердил православное учение об иконопочитании. Тогда было ясно сказано, что честь, воздаваемая образу, восходит к Первообразу, и почитающие иконы воздают своё почитание не материалам, не доске и не краскам, а ипостаси изображенного на ней Христа, Сына Божия. Однако же, как это бывало и ранее, после Вселенского Собора происходят политические перемены, и партия иконоборцев снова набирает силу и вновь стремится утвердить своё влияние на Востоке. Западная Церковь тогда была недоступна этому влиянию и отстаивала православную традицию почитания икон. А на Востоке только в 843 году при благочестивой императрице Феодоре вновь было восстановлено почитание святых икон. И в этот день – в первое воскресенье Великого поста – торжественные процессии с иконами прошли по всему Константинополю, и было совершено соборное празднование.

Иконоборцы – императоры, богословы, епископы, которые боролись со святыми иконами, приводили такое богословское обоснование своей позиции: заповедь Ветхого Завета (одна из десяти заповедей Моисеевых) говорит о том, что не следует творить себе кумира и не поклоняться ему (см.: Исх. 20:4-5). А потому, говорили иконоборцы, иконы – это идолы, от которых следует избавляться. А из новозаветных текстов они приводили слова из Евангелия о том, что «Бога не видел никто никогда» (Ин.1:18). «Бога не видел никто никогда», – это слова, записанные в начале Евангелия от Иоанна. Но если эту цитату ограничить только этими словами, то это будет всё ещё Ветхий Завет. Но чудо и красота, и радость, и новизна веры христианской заключаются в том, что Бог – недостижимый, непостижимый, запредельный – явился в этом мире, как один из нас, как Человек. И поэтому евангелист Иоанн говорит не просто: «Бога не видел никто никогда, – но он продолжает, – Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Ин.1:18), то есть, явил нам Бога. И его же, Иоанново, 1-е Соборное послание начинается с таких слов: «О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни, – ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам» (1Ин. 1:1-2).

Таким образом, спор иконоборцев и иконопочитателей в VIII и в IX веках был спором не просто о литургической традиции – почитать или не почитать иконы в храмах. Нет, спор касался самых основ христианской веры. И святые отцы, которые осмелились тогда, с учетом государственного давления, с учетом преобладания иконоборческой партии, – православные защитники икон возвышать свой голос (а это были, прежде всего, святитель Герман, патриарх Константинопольский, преподобный Иоанн Дамаскин, преподобный Федор Студит) указывали как раз на это самое важное и самое сокровенное основание этой традиции, без которого нет в общем-то самого Христианства. Это – Боговоплощение. Например, Иоанн Дамаскин говорит об этом так: «Я видел человеческий образ Бога, и спасена душа моя». («Три слова против порицающих иконы»). Иными словами, утверждение возможности иконопочитания было спасением и подтверждением той самой глубины христианской веры, без которой нет самого Христианства. Это – провозвестие о Боге, ставшем Человеком, явившемся в этом мире реально. Он по-настоящему стал видимым, осязаемым, описуемым реальным Человеком. А, значит, реально и наше спасение.

Говоря о том, что Священное Писание вообще не знает икон, иконоборцы лгали. Иконы – как в широком, так и в более узком смысле – были известны. Εικόνα – по-гречески, это «образ». И прежде всего надо сказать, что главным, совершенным и вечным образом Бога Отца является Сам Сын Божий. Он так и называется и в богословии, и в Писании, и в текстах церковных – «образом Бога Отца совершенным», то есть «иконой». Иконой является и словесное описание Бога – это и само Священное Писание, наше Откровение, это и всё богословие – всё это словесное изображение Бога, Его качеств. Если иконоборцы были бы до конца последовательны, они должны были бы сказать, что никакое наше слово о Боге невозможно, и должны были бы прийти к отрицанию всякого богословия и в итоге – всякой веры. Иконами, или образами Божиими являются люди. Человек сотворён по образу и подобию Божию. И мы все – образы Божии – иконы, в этом смысле. Это не идолопоклонство, а это факт нашей богозданной природы. И мы должны относиться друг к другу, как образу Божию, как к иконе, как к святыне. Наконец, сама традиция почитания священных изображений в Церкви на момент иконоборческого спора была достаточно древней, почитаемой и всеобщей. Иконоборчество шло наперекор древней традиции Церкви. Иконоборчество стало новшеством, которое не было принято ни народом, ни монашеством, ни духовенством. В конце концов, оно, Богу содействующу, было преодолено. Византийская Церковь исцелилась, преодолела этот соблазн, и вот – торжество истинной веры и легло в основу нынешнего празднования.

А в последующем в этот праздник Церковь стала вкладывать идею торжества истинной веры над всеми ересями, над всеми расколами, над всеми соблазнами. Потому что Церковь – не простое человеческое сообщество, её Основатель и Глава – Сам Господь, победивший смерть. Её ведет на путях истории Дух Святой, со дня Пятидесятницы пребывающий в Церкви и никогда не оставляющий её. И поэтому какие бы нестроения, внешние гонения или внутренние ереси и расколы ни возникали в истории, всегда будет сбываться слово Христово: «создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют её» (Мф. 16:18). Поэтому сегодня мы, прежде всего, и возвещаем, снова и снова провозглашаем ту радостную, вечную и спасительную весть, без которой не было бы самого Христианства – о Боге, ставшем Человеком ради нашего спасения. А также о том, что это спасение совершается в реальности, в видимой земной Церкви, которая, вместе с тем, является неотъемлемой частью и Церкви Небесной. Мы собраны Господом, как чада Его, в новый народ – народ святых, народ избранный, предуставленный ко спасению, и совершаем своё историческое течение, и совершаем каждый путь своей жизни вместе со всеми святыми в этом благодатном сообществе, следуя за Самим Христом, Который нас не оставляет, Который нас наставляет, поддерживает, укрепляет, благословляет и ведёт путём, приводящим в вечность. Вот об этой радости, об этой красоте нашей веры, об этом чуде и возвещает нынешний праздник. И сегодня во всех храмах православного мира совершается особое последование – молебный чин Недели Торжества Православия, который мы сегодня тоже совершим, воздавая благодарение Богу за наше спасение и за счастье принадлежать Церкви Православной. Аминь.

24 марта 2024 года,
Свято-Троицкий кафедральный собор